День Победы - Страница 126

126

— Верно! Ублюдки, сперва, перетрусив, выгнали нас с военных баз, за которые Америка исправно платит арендную плату, а затем еще рассчитывают на свой кусок наших русских трофеев. Причем, ничтожества, они не просят — они требуют!

Джозеф Мердок не мог взять себя в руки уже часа полтора, с той самой минуты, как Белый Дом покинули Флипс и Бейл, вернувшиеся из поездок. То, что услышал глава государства, привело его в крайнее возмущение… позволив Алексу Сайерсу сполна насладиться хозяйским гневом. Самое занятное, что тому, хозяину, сейчас не на ком было выместить свою злость.

— Европейцы за наглостью и напором пытаются скрыть свой страх и свою слабость, — пожал плечами глава Администрации. — На самом деле они ничего не смогут нам противопоставить, тем более, сейчас. Они нас выгнали со своей территории, лишили военных баз — что ж, теперь мы можем размещать свои базы в России, и там нам слова никто не скажет против. Немцы и прочие наказали сами себя, ну а то, что они доставили нам такие неприятности в самый ответственный момент военной операции, мы ведь тоже запомним и напомним им об этом при случае, господин президент.

По статусу Джозефу Мердоку не положено было пользоваться услугами психоаналитика — тем, без чего половина американцев не представлял своей жизни. И то, что рядом оказался Сайерс, понимающий, способный выслушать, поддержать советом, подбодрить, было просто замечательно. А глава Администрации и не мог находиться далеко в такой ответственный момент — «Иерихон» еще был далек от своего завершения, а Президент США являлся ключевой фигурой в этой сложной игре.

— В конечном итоге, в ООН согласились наделить наши войска в России статусом миротворцев… — начал Сайерс, но был тотчас оборван президентом:

— А заодно туда отправят чертову уйму всяких наблюдателей, которые не позволят нашим военным делать свое дело!

— Наблюдателям известны правила игры, они не будут совать нос всюду! Эти нам помехой не станут, господин президент!

— В любом случае, решение ООН носит временный характер. Если нас снова попросят убраться из России — нам придется или сражаться со всем миром, или уступить то, что мы получили столь высокой ценой. Они уже нам диктуют слишком многое — вплоть до сроков вывода войск.

Одним из условий, которое сообщил своему президенту Энтони Флипс, был ускоренный отвод с территории России «тяжелых» соединений, в которых сопредельные страны — и, почему-то, Бразилия — вдруг увидели угрозу своей безопасности. Третья механизированная должна была покинуть Россию в течение двух суток, тогда оставшийся американский контингент сможет остаться там еще на вполне долгий срок.

— Чертовы лилипуты, — возмущенно воскликнул Мердок, вспоминая короткий отчет Флипса, без лишних проволочек доложившего о результатах встречи в ООН, и поспешно покинувшего Белый Дом. — Нам указывают, где быть и что делать! Чертят для нас какие-то границы, изгаляются, сочиняя идиотские правила! Кто?! Какие-то ублюдки, которые сами даже не смели подумать о том, что мы — сделали!

Обсуждение в ООН не прошло даром. Вывод тяжелой техники из России не был единственным условием, вошедшим в спешно принятую резолюцию. Американским войскам запрещалось действовать вне установленных зон ответственности — районов, где хотя бы теоретически могли находиться граждане США, которых и защищала американская армия в России. На всей остальной территории страны порядок должны были наводить вновь созданные русские полицейские формирования, американцы же могли присутствовать, как инструкторы. В прочем, к удовольствию Сайерса, тщательно скрываемому, строящийся на севере России нефтепровод был сочтен достаточно важным объектом, чтобы его охраняли американские солдаты.

— Мы остались при своем, господин президент, как бы там ни было, — вновь попытался успокоить своего босса Сайерс. — Отбились от всех, защитили то, что по праву должно теперь принадлежать только нам! Американская армия остается в России — это главное. Пусть нам придется сменить «Абрамсы» на «Страйкеры» — воевать там уже не с кем, террористов, что ушли в леса, перебьем с воздуха, не рискуя напрасно жизнями своих солдат. Мы взяли этот трофей, и никому теперь не уступим. Пройдет совсем немного времени — и русская нефть потечет по новому трубопроводу из Сибири на побережье Баренцева моря, а оттуда — в трюмы танкеров, которые ее доставят в Штаты. Этот проект окупит все наши расходы, оправдает любые потери, и очень скоро! А европейцам заткнем глотки на время газовой трубой!

— Ведь все это мы начали не ради нефти, — вздохнул президент Мердок, опустив голову, ссутулив плечи. Таким его никогда не видели обыватели, миллионы американцев — усталый, старый, измученный, раздавленный неподъемным грузом ответственности человек. — Мы защищали себя от возможной угрозы, да — но и самих русских! А теперь, получается, мы пришли туда, чтобы ограбить Россию? И после этого как можно удивляться, что русские не смирились с поражением, что в лесах появились эти «партизаны»?

Алекс Сайерс мог бы многое сказать в ответ. Он мог бы рассказать о плане «Иерихон», настолько секретном, что его никто и никогда не решался доверять бумаге. Замысел, целью которого было сделать Америку владычицей всего мира, а ее настоящих, всегда остающихся в тени лидеров — его безраздельными правителями, существовал лишь в умах избранных. И вот сейчас, он начал воплощаться в жизнь, принося свои первые плоды, и до завершения его оставалось сделать совсем немного. Но даже Президент Соединенных Штатов не имел права знать об этом, и потому ответ главы Администрации был совсем иным — тем, которого его собеседник ждал, который он хотел услышать, успокаивающим, ободряющим… и до предела лживым:

126