День Победы - Страница 311

311

— Держать дистанцию, — произнес в микрофон рации генерал Муцу, отрезанный от окружающего мира броней командно-штабной машины. — Вести постоянное наблюдение!

Боевые машины ползли по извилистому шоссе с давно не чиненым покрытием, в Японии таких дорог, наверное, и не найти, а русским, кажется, плевать, где и как ездить. Но и по такой трассе бронемашины двигались с приличной скоростью, неумолимо приближаясь к Южно-Сахалинску. Дважды колонна проезжала через небольшие городки, пугая местных жителей ревом моторов и лязгом гусениц. Остановить японцев никто не пытался, люди просто в страхе разбегались, выглядывая вслед стальной грохочущей змее из-за углов и из переулков.

Потом снова потянулись сопки, поросшие лиственницами и пихтами. Шоссе плавно изгибалось, как бы опоясывая невысокую гору с плоской вершиной. Разведдозор исчез за поворотом, а колонна сбавила ход, дабы не выскочить по инерции с шоссе, справа вздымавшегося склоном сопки, а слева проваливавшегося его продолжением на пару десятков метров вниз. Над дорогой повисли плотные клубы выхлопных газов, словно дымовая завеса.

Сильный грохот проник под броню командирской «Тип 82», и тотчас закричал механик-водитель, пытаясь отвернуть, избегая столкновения с внезапно вспыхнувшей боевой машиной пехоты «Тип 89». КШМ на миг зависла над оврагом, затем вновь каким-то чудом выползя на шоссе. Генерал Муцу, прильнувший к прибору наблюдения, увидел, как вспыхнул ехавший в голове колонны танк, и его башню оторвало от корпуса, подбросив в небо.

— Колонна, назад! — крикнул командующий. — Это засада! Открыть ответный огонь!

Склон сопки, возвышавшейся над шоссе, полыхнул вспышками выстрелов, и к замершим перед преградившим путь вперед танком бронемашинам устремились дымными стрелами противотанковые гранаты.

Прапорщик Ефремов не был местным по рождению, на свет он появился в Нижнем Новгороде, а годы юности провел в Красноярске, но, отслужив на Сахалине семь лет, изучил окрестности, и теперь смог выбрать почти идеальное место для засады. Сопка с плоской вершиной, заросшая не слишком густым хвойным лесом, господствовала над местностью. По ее западному склону вилась лента шоссе, единственного, пригодного для движения большого количества техники.

— Значит так, Земцов, — обратился прапорщик к сержанту, командиру танка, — ставь свой «самовар» на северном склоне, так, чтоб дорога была на линии огня. О маскировке не забудь! Как с боекомплектом?

— Автомат заряжания загружен полностью, товарищ командир! Двадцать восемь кумулятивных и бронебойно-подкалиберных!

— Отлично, — кивнул довольный прапорщик. — Все, сержант, дуй на исходную! Позывной твой пусть будет… «коробка»! Жди моей команды, будь на связи постоянно, но сам в эфир не выходи! Японцы, они же ой какие хитрожопые, наверняка радиоразведку будут вести! Как дам сигнал, бей во все, что увидишь, снаряды не экономь!

Танкист ловко вскарабкался на броню, исчезнув в башне, и через минуту его боевая машина, всеми сорока двумя тоннами своего веса прокладывая новую дорогу в лесу, поползла на указанную позицию, оглашая окрестности стрекочущим воем турбины. А облепленная стрелками МТ-ЛБ продолжила восхождение к вершине.

Оказавшись на гребне сопки, Ефремов приказал спешиться, и бойцы принялись выгружать набитые в «десант» бронемашины ящики с оружием и боеприпасами.

— Япошки скоро появятся, не спать! — подбадривал своих людей прапорщик, обозревая окрестности в мощный бинокль. — Шевелись, пацаны!

Десять человек занимали позиции на вершине сопки, торопливо окапываясь. Саму МТ-ЛБ тоже замаскировали, накрыв лохматой сетью и добавив еще ветвей, ее башенный пулемет ПКТ мог оказаться очень полезным в бою, и Ефремов решил не отгонять машину в тыл, несмотря на ее, откровенно говоря, никакую защиту.

— Бойцы, внимание! — Ефремов заставил людей отвлечься от разгрузки, и, увидев, что все слушают его, произнес: — План следующий. Разбиваемся на пары, занимаем позиции равномерно вдоль гребня. Каждой паре — один РПГ-7, один пулемет, рацию обязательно, хоть какую, но чтоб работала. Ждем, когда вся колонна окажется перед нами, по моей команде открываем огонь из гранатометов. Первое дело — загасить «броню», потом мочим пехоту! Начинаем с головной и замыкающей машин. Нужно заблокировать колонну, потом будем выбивать по очереди, что останется. Не увлекаться, по команде отходим, мне живые солдаты нужны, а не павшие геройской смертью. Силенок у нас не хватит, чтоб их разгромить, тут, может, батальон, а нас и взвода не наберется. Но напугаем мы этих сукиных детей до мокрых подштанников! Надолго нас запомнят! Вопросы есть? Тогда по местам, бойцы!

Через несколько минут в мягкой земле, усыпанной хвоей, появились неплохо замаскированные окопчики, едва ли различимые со стороны шоссе. Один из них занял сам Ефремов. Перед собой прапорщик поставил верный ПКМ, заботливо почищенный, смазанный, с заправленной лентой. Под рукой было еще две коробки, каждая на сто патронов. Но главным калибром прапорщика был гранатомет РПГ-7. Напарник Ефремова, младший сержант по фамилии Гончар, тащил на плече четыре кумулятивные гранаты ПГ-7ВЛ, похожих на конические дубинки, а также одноразовый гранатомет РПГ-18 «Муха», вконец устаревший, но не переставший быть от этого эффективным. Ну и, разумеется, автомат с приличным боекомплектом и рацию, старую, тяжелую, но работавшую — и это был самым важным.

— Витек, закурить есть? — поинтересовался Ефремов, поудобнее устраиваясь на дне неглубокого окопа. — Ждать-то, поди, придется долго. Я прикинул, минут через тридцать здесь японцы появятся, не раньше.

311