День Победы - Страница 321

321

А двух девушек телохранители Исмаилова схватили, растолкав в стороны пытавшихся защитить их мужчин, и потащили к «Кугару», чтоб до поры сберечь от похотливых товарищей. Потом, когда амир натешится с ними вдоволь, что-то перепадет и его людям, а если и нет, то они сами разыщут себе добычу.

Почти никто не пытался остановить чеченцев. Лишь какой-то молодой парень, наверное, жених одной из девушек, бросился на боевиков, вооружившись ржавым ломом. Его застрелили на ходу, свалив короткой очередью из АКМС, и прошли мимо, даже не замечая трупа. Все шло своим привычным чередом.

Алексей Басов выругался себе под нос, увидев, как бандиты бросают плачущих, вырывающихся из последних сел девчонок в бронемашину. Дневной канал установленного на АК-74М комбинированного прицела ПОНД-4, недавнего подарка Бражникова, позволял при пятикратном увеличении рассмотреть все, происходившее ввиду хорошо замаскированного наблюдательного пункта, в достаточных подробностях, и от этого становилось только гаже на душе.

— Суки! — чуть не плача, выдохнул полковник. — Выродки!

Он мог бы сейчас перебить с полдюжины чеченцев, с четырех сотен метров, да с такой оптикой это было несложно сделать даже из «калаша», тем более, за месяцы пребывания в партизанах Басов достиг немалых успехов в стрельбе. Но тогда нечего и думать о том, чтоб выполнить главную задачу. Сейчас от партизан требовалось лишь одно — заставить врага поверить, что партизан здесь нет, заставить расслабиться, забыть хоть немного об осторожности. И потому лично возглавивший малочисленную разведгруппу Басов вынужден был, скрипя зубами, чувствуя, как обливается кровью сердце, наблюдать, как дикари расстреливают местных, насилуют женщин, тех женщин, которых собирался защищать полковник, когда-то давным-давно произнося слова воинской присяги.

Жанна Биноева, тоже наблюдавшая расправу над деревенскими в компактный, но мощный бинокль, ничего не сказала, вообще не произнесла ни звука, даже не отреагировав на брань полковника. Вместо этого она вглядывалась в лица бывших своих братьев по оружию, и, наконец, увидев того, кого искала, произнесла, сухо, ни к кому не обращаясь:

— У головной бронемашины, трое, тот, кто вам нужен — крайний справа для нас.

Басов взглянул в указанном направлении, а оптика, которой он завладел на правах командира, ну и еще потому, что на большинство автоматов она просто не могла быть установлена, передала необходимые детали. Действительно, возле угловатого, совершенно неуклюжего на вид МРАПа стояли, о чем-то болтая, трое бородачей, направив к земле стволы автоматов. Тот, на которого указала чеченка, был с непокрытой головой, а камуфлированную кепи держал в руке — второй рукой он придерживал висевший на плече АКМ. На вид молодой, лет тридцати, даже курчавая рыжеватая бородка не старила его слишком сильно, высокий и худой, вернее даже тощий. Запомнить такого было не трудно.

— Долговязый и мосластый? Он?

— Верно. Это Арби, оператор. Еще в горах он больше с камерой, чем с автоматом, так и теперь.

Решение взять с собой пленницу, которой полагалось коротать время под охраной в базовом лагере отряда, далось полковнику нелегко. Любой другой вообще пустил бы бывшую снайпершу в расход, и был бы прав на все сто, но Басов помнил, как они сражались плечом к плечу со съехавшими с катушек дезертирами, и отдать такой приказ не мог. Более того, именно Биноева и рассказала о видеоархиве боевиков, и теперь должна была опознать того из своих бывших соратников, кто мог хранить записи их «подвигов».

— Отлично! — кивнул Басов. Теперь и он видел прицепленный к «разгрузке» чеченца футляр с компактной камерой. — Можно уходить! Стоп, а это еще кто такие?

Басов увидел, как к оператору приблизились трое. Одного полковник узнал сразу — Турпал Исмаилов, полевой командир, вожак одной из самых жестоких банд и правая рука Хусейна Шарипова, не так давно забравшего из мертвых рук Хаттаба и Шамиля Басаева упавшее было, знамя «священной войны». А вот те, что были с «амиром», привлекли внимание партизана. Один явно европеец, гладко выбритый, словно специально чтоб выделяться из толпы заросший горцев. На плече его висел американский автоматический карабин М4, кажется, с подствольным гранатометом. А рядом шагал высоченный плечистый негр, тащивший за рукоятку для переноски пулемет М60 с укороченным стволом. Матово блестевшие ленты, набитые патронами, крест накрест обхватывали торс темнокожего пулеметчика, точь-в-точь как у какого-нибудь революционно матроса из старого советского кино.

— Рядом с вашим командиром, кто это такие? — спросил Басов у лежавшей рядом на подстилке из пожухшей травы Биноевой.

— Американцы, из нефтяной компании. Эти двое давно с отрядом, вроде наблюдателей. Вроде бывшие десантники и наверняка воевали уже где-то. Они никогда ни во что не вмешивались всерьез, но, кажется, бойцы настоящие.

— Что ж, пожалуй, скоро мы это и проверим, — усмехнулся Алексей, и, обернувшись к тем, кто залег чуть поодаль, приказал: — Уходим!

Полковник, был не одинок, наблюдая за зверствами чеченцев, едва успевших войти в деревню. Густой кустарник на краю поселка укрыл кроме него и пленной снайперши еще троих. Один из партизан, удобно пристроивший на толстой ветке винтовку СВД, сейчас медленно водил стволом, через оптический прицел ПСО-1 следя за перемещениями боевиков, а двое его товарищей, вооруженных, как сам Басов, лишь автоматами, прикрывали фланги и тыл, утроившись чуть поодаль на случай, если противник решит прочесать окрестности.

321