День Победы - Страница 498

498

Положив ладони на пояс, половник встал точно на разделительной линии, почти затертой. Непроизвольно он тронул кобуру с тяжелым девятимиллиметровым ПЯ «Грач», и прикосновение к оружию вновь вселило в душу уверенность. Было бы еще спокойнее, чувствуй он давление на грудь и спину тяжелого бронежилета, но на офицере был лишь обычный полевой камуфляж, а из оружия один пистолет, так же, как и у оставшегося в «Тигре» шофера. Сделав глубокий вдох, полковник затем медленно выдохнул, впившись взглядом в приближающуюся машину.

УАЗ, скрипнув тормозами, остановился, не доезжая пятнадцати метров. Хлопнув дверцами, из него выбрались двое, тоже в камуфляже и с пистолетами в кобурах. Как и для самого полковника, для этих людей обычные ПМ являлись не столько оружием, сколько символов власти, выделявшим их из безликой толпы рядовых бойцов, того самого «пушечного мяса», без которого не выиграть ни один бой.

Приехавшие из города люди, о встрече с которыми условились заранее, и с которыми прежде полковник разговаривал лишь по рации, двинулись навстречу офицеру. Один, выглядевший лет на пятьдесят с лишним, краснолицый, плечистый и грузный, как старый матерый медведь, заметно хромавший, шел первым, за ним неторопливо двигался мужчина помоложе, высокий и более худощавый. Их роднило одно — сталь в глазах, холодные, решительные взгляды людей, привыкших отдавать приказы и успевших увидеть за свои годы смерть во всех ее самых жутких воплощениях.

— Я полковник Катышев, командир бригады оперативного реагирования Сил внутренней безопасности России, — представился офицер, выдержав тяжелый взгляд в упор. — Я уполномочен высшим руководством вести переговоры о вашей капитуляции.

— Генерал Буров, командующий партизанской армией, — отрекомендовался похожий на старого медведя человек. — Ваше лицо мне знакомо, полковник.

— Мы встречались. В Чечне два года назад. Я служил в штабе бригады Внутренних Войск.

— Ну да, точно, — кивнул Буров. — Теперь вспомнил. Рад, что карьера ваша идет в гору, — усмехнулся он мрачно. — Новые хозяева балуют не жалеют звезд на погоны? Хочу представить вам моего заместителя, генерала Бражникова.

— Товарищ генерал, давайте не терять время зря. Я знаю, вы настроены серьезно, но и мы тоже. Моя бригада взяла Нижнеуральск в кольцо. Если мы сейчас не придем к общему решению, через час мои войска войдут в город. Здесь четыре тысячи бойцов, отлично подготовленных и вооруженных, ждут моего приказа. И этот приказ я им отдам. Начнется бой, и его уже нельзя будет остановить просто так. Мы раздавим вас!

Генерал, с прищуром, словно пытаясь скрыть усмешку, смотревший в глаза командиру бригады, был само хладнокровие.

— Мы к этому готовы. Поверьте, найдем, чем встретить ваших цепных псов. Со мной тоже не подростки из пионерлагеря.

— Но ведь погибнут люди! Ваши и мои солдаты еще год назад сражались плечо к плечу против общего врага, а теперь вы хотите, чтобы они убивали друг друга? Русские будут убивать русских! За это вы сражаетесь?!

Катышев подался вперед, словно хотел наброситься на Бурова, но тот даже не шелохнулся, буквально пригвоздив к асфальту офицера.

— Я этого не хочу. Если и вы не хотите, прикажите своим людям остаться на месте. Мы здесь не для того, чтобы воевать с вами. У нас и сейчас есть общий враг.

— Я не могу остановить своих солдат! Я служу этой стране, и готов защищать ее до последнего! То, что вы делаете, разрушает Россию. Вы даете повод считать власть слабой, беспомощной, повод вмешиваться в наши дела чужестранцам. Американцы спят и видят, как бы явиться сюда с оружием, убив побольше таких, как вы, генерал, и ваши бойцы! Я и мое командование не может этого допустить, и моей бригаде приказано решить проблему. И я выполню приказ! Мы войдем в город! Любой ценой!

— Мы будем вас ждать, — спокойно произнес Буров. — Не делай глупостей, побереги своих пацанов, полковник!

— Что вы так печетесь о моих людях? Думать надо было раньше, когда захватывали город! Мы выбьем вас отсюда или уничтожим всех до единого! Лучше это сделаем мы, чем на нашей земле станут хозяйничать американцы! Я даю вам ровно час, после этого дам приказ к атаке!

— Мы будем ждать, — повторил генерал.

Полковник Катышев, ничего не ответив, развернулся на каблуках и чуть не бегом бросился к своему «Тигру», мотор которого тихо ворчал, работая вхолостую. Бронированный внедорожник развернулся на пятачке, и, выплюнув из выхлопной трубы сизое облачко, умчался к горизонту. А Бражников и Буров стояли посреди дороги, глядя ему вслед. Помолчав минуту, пока бронеавтомобиль не скрылся за поворотом, Бражников произнес вполголоса, словно кого-то опасался:

— Нам нужно поспешить. Этот парень явно не шутил. Они будут штурмовать город!

— Будут пытаться штурмовать! В город мы их не пустим, встретим на ближних подступах, заставим умыться кровью. Боя не избежать, но нужно нанести им сразу такой ущерб, чтобы зареклись сюда соваться. Они не готовы убивать и умирать ради засевших в Кремле предателей. Если поймут, что им здесь приготовлен теплый прием, не полезут на рожон. Численного преимущества у них нет, превосходство в огневой мощи нивелируется тем, что мы обороняемся на заранее подготовленных позициях.

Сергей Буров говорил спокойно, точно ставил задачу на командно-штабных учениях. Словно и не призывал он своих подчиненных еще час назад не проливать кровь готовившихся штурмовать Нижнеуральск полицейских. Теперь генерал готовился к бою, поняв, что столкновения не избежать. Чувства и эмоции остались где-то в стороне, он превращался в совершенный механизм, нацеленный только на достижение победы в битве.

498