День Победы - Страница 510

510

— Если встанем, нам хана, — неожиданно прокомментировал приказ командира пулеметчик, невысокий плечистый парень с рыжей шевелюрой, как у чистокровного ирландца. Обратившись к Бойзу, он сообщил: — Броня «Тигра» держит пулю из СВД, но любой РПГ прошьет машину насквозь. А гранатометов у партизан полно!

— Тебя послушать, так лучше бы мы ехали туда на танке, парень, — кривовато усмехнулся Бойз, так же, как и его шеф, отлично понимавший по-русски.

— Видит Бог, англичанин, я бы этого очень хотел!

Разведгруппа миновала заваленный мусором пустырь, обрамленный рядами серых от грязи и дождя гаражей, затем по обе стороны дороги потянулись хлипкие заборы из дерева или колючей проволоки, скорее обозначавшие границы чьих-то владений, чем на самом деле призванный остановить незваных гостей.

За заборами были видны дачные домики, похожие на подросшие собачьи конуры из фанеры, выкрашенной в когда-то яркие, а теперь совершенно поблекшие цвета, от нежно-зеленого до канареечно-оранжевого. Вокруг торчали оплывшие гряды, соседствовавшие с кучами опавших листьев и каким-то мусором. Дачный поселок выглядел совершенно безлюдным, но кажущееся спокойствие не обмануло командира.

— Трофимов, к пулемету, — приказал капитан, обшаривавший пристальным взглядом правую обочину. — Верти башкой на триста шестьдесят градусов!

Солдат, встав со своего сидения, распахнул большой квадратный люк в крыше, взявшись за рукоятки мощного «Корда». Остальные бойцы тоже подобрались, раздался лязг затворов. Глядя на это, Уильям Бойз толкнул в плечо Хопкинса:

— Может, стоило остаться в лагере, Гарри? Что-то мне не спокойно!

— Иди к черту, — отмахнулся репортер, которого тоже одолевали нехорошие предчувствия.

Находившиеся в бронемашине бойцы вели наблюдение через четыре забранные триплексом узкие окна, под которыми находились закрытые бронезаслонками бойницы. Гарри Хопкинс тоже приник к ближайшему окну, и именно он оказался первым, кто заметил движение. На одном из дачных участков из-за домика выскочили двое в «лохматом» камуфляже, и один из них, опустившись на колено, что-то положил на плечо.

— Слева противник! — успел крикнуть Хопкинс, и в этот момент на колонну обрушился ураган огня.

Двигавшийся в голове колонны БТР-80 содрогнулся, когда под его колесом сдетонировала противотанковая мина ТМ-89. Магнитный взрыватель привел в действие «адскую машину», и мощи семикилограммового заряда взрывчатки хватило, чтобы оторвать колесо, искорежив корпус. Нескольких бойцов, расположившихся на броне, ударной волной смело на дорогу.

— Вашу мать! Давай, жми, — скомандовал водителю капитан, и, сорвав рацию с приборной панели, закричал: — База, я Алмаз-шесть, атакован в десятом квадрате! Есть потери! Прошу поддержать артиллерией!

Подорвавшийся БТР, экипаж которого, как минимум, был тяжело контужен, загромоздил дорогу. Как только он встал, откуда-то справа прилетела реактивная граната, ударившая в борт, без труда прожигая тонкую броню.

— Вот, суки! — выругался капитан, видевший, как вспыхнул БТР. — Миша, родной, давай, вывози нас отсюда! — приказал он бойцу, крутившему баранку и изо всех сил жавшему на газ.

Водитель «Тигра» свернул на обочину, снеся тупым бронированным носом заборчик. Машина почти поравнялась с бронетранспортером, когда сзади к ней устремился реактивный снаряд. Скользнув вдоль борта, он ударил в какой-то сарай, стоявшие неподалеку, разнеся его в щепки.

— Трофимов, справа за кустами гранатометчик!

Стоявший у пулемета солдат открыл огонь из «Корда» по указанию капитана. Рой крупнокалиберных пуль прошил лишившиеся листвы низкие кусты, служившие укрытием вражеским бойцам, навылет продырявив дощатые стены дачного домика. Первая же очередь срезала двух партизан, уже изготовивших к бою РПГ. В десантное отделение посыпались дымящиеся гильзы и звенья ленты.

— Сдай назад, — приказал капитан, высунув из окна автомат и поливая невидимого противника свинцом. — Вытаскивая нас отсюда, черт возьми!

«Тигр» попятился, снеся кормой остатки забора. С замыкающей машины открыл огонь автоматический гранатомет, засыпая своими снарядами прилегающие участки. Что-то сверкнуло слева, и дымная стрела реактивной гранаты ударила броневик в борт. Грохнуло, машину охватило пламя, и она остановилась, окончательно заблокировав дорогу.

Вдруг что-то с сочным лязгом ударило в нос бронемашины, неуклюже ворочавшейся на коротком отрезке проселка. Из-под капота повалил дым, мелькнули языки огня, и водитель Миша крикнул:

— Движку хана! Мы подбиты!

«Корд», не умолкая молотивший над головами, неожиданно заткнулся. Трофимов медленно сполз вниз. Он повалился на пол грудой тряпья, и те, кто был в «Тигре», увидели, что у полицейского не хватает половины лица, а тяжелый противопульный шлем изорван и смят, точно клок бумаги.

— О, черт! Все на выход, — раздалась очередная команда, и капитан первым покинул машину, шагнув под кинжальный огонь невидимых стрелков. — Занять оборону! Вытаскивайте англичан!

Водитель, выбравшись вслед за командиром, замешкался на мгновение, и в грудь ему в упор ударила автоматная очередь. Он отлетел назад, сбитый с ног градом свинца, ткнулся спиной в борт своего «Тигра», и медленно сполз ему под колеса, оставляя на броне кровавые потеки.

Боец, всю дорогу баюкавший на коленях «Печенег», распахнул кормовой люк, схватив за шиворот Бойза, не выпустившего из рук камеру. Что-то ударило вновь по корпусу «Тигра», будто кувалда, и русский полицейский повалился на пол, заливая все вокруг кровью, хлеставшей из огромной раны в спине. В борту появилась огромная дырка с зазубренными краями.

510