День Победы - Страница 637

637

Полет на большой высоте, когда внизу видны лишь клубящиеся облака, матово светящиеся в лунном свете, а над головой — чернильно-черное звездное небо, не отличается разнообразием, и потому кое-кто из находившихся в кабине ведущего самолета летчиков вздрогнул, сбрасывая с себя сон, когда командир экипажа произнес:

— До цели пятьдесят миль! Автопилот отключен! Снижаемся до двадцати тысяч футов!

Синхронно три «локхида» клюнули носами, опускаясь ниже к земле. Штурманы выполняли коррекцию курса, и пилоты развернули свои машины на приближавшийся русский город, увидеть который за облаками было совершенно невозможно, но электроника однозначно сообщала, что они находятся именно там, где должны быть.

— Приготовиться, — скомандовал первый пилот. — Открыть грузовой люк!

В корме самолета разошлись в стоны створки люка, и аппарель плавно опустилась вниз, пропуская в трюм ледяной воздух сибирской ночи. Самолет специального назначения, созданный на базе обычного транспортного С-130, был не просто «воздушным извозчиком», но настоящим универсалом. Бортовое оборудование, включавшее радар и инфракрасную обзорную систему, позволяло выполнять полеты на любых высотах, в любую погоду, днем и ночью. Система дозаправки в воздухе делала радиус действия самолетов практически неограниченным, а средства самообороны, представленные станцией радиотехнической разведки, устройством сброса ложных целей и станцией радиоэлектронного противодействия, делали «Комбат Тэлон» непростой мишенью для вражеских ракет. Но сейчас все эти возможности были не нужны, и пилотов, способных вести свои семидесятитонные самолеты на высоте верхушек деревьев, ожидала рутинная, скучная работа.

— Двадцать пять миль до цели! — сообщил штурман, и командир экипажа головного МС-130 приказал:

— Сбросить груз!

Тележку с уложенной на нее бомбой выбросило из грузового отсека. Короткие крылья врезались в разреженный воздух, превращая падение в планирование. Раскрылись стабилизаторы, корректируя курс. Десятитонные авиабомбы МОАВ, «мать всех бомб», как их прозвали американцы, несмотря на свою сокрушительную мощь, обладали еще и высокой точностью, идя к цели по указанию системы GPS.

— Набрать высоту тридцать тысяч футов, — приказал командир экипажа, дождавшись доклада о том, что груз отправился в недолгое свободное падение. — Разворачиваемся!

Три бомбы, ускоряясь под воздействием собственного веса и силы земного притяжения, падали на город, рассекая воздух заостренными головными обтекателями. Целью одной из них была промзона в южной части Нижнеуральска. На высоте нескольких десятков метров объемно-детонирующая боевая часть бомбы BLU-120/B выбросила восемь с половиной тонн аэрозольной взрывчатки, смеси порошкового алюминия и аммиачной селитры. Облако, опускаясь на землю, растекалось, поглощая здания, накрывая улицы и шоссе, затекая в пустые оконные проемы, в щели, заполняя любую пустоту, а затем вспыхнуло, все разом.

Сильный толчок сбил с ног полковника Басова, только спустившегося в подвал районной поликлиники, где разместили временный госпиталь. Взбежав по лестнице, он увидел вздымающийся над заводскими корпусами огненный шар диаметром несколько десятков метров. Разошедшаяся во все стороны ударная волна сметала основательные постройки, скручивая бетонные плиты, точно бумагу.

— Что это?! — партизаны, стоявшие рядом со своим командиром, немигающими взглядами наблюдали за пылающей колонной, уходящей в небеса. — Ядерный взрыв! Они сбросили на нас атомную бомбу!

— Отставить панику, бойцы! Это «вакуумная» бомба!

Алексей Басов вспомнил танковый марш по ставропольским степям и вспыхивающие на горизонте огненные шары, поглощавшие без следа многотонные бронированные машины. Что-то коснулось лица полковника, и он увидел черную снежинку, рассыпавшуюся в ладони, не сразу поняв, что это пепел.

— Командир, нужно спешить! — Олег Бурцев схватил Басова за плечо. — Там наверняка много раненых, им потребуется помощь!

— Поверь, сержант, после такого раненых не бывает!

И все же они двинулись к месту взрыва, ступая по густому слою пепла, укрывшему еще теплую землю. В радиусе нескольких сот метров не уцелело ни одной постройки, все превратилось в руины, под которыми оказались погребены сотни людей, не только партизаны, но и мирные жители, искавшие спасения. Чудом уцелел цех, в котором генерал Буров разместил свой штаб, хотя ударная волна дотянулась и дотуда. Басов одним из первых вошел внутрь, едва не споткнувшись о лежавшее на полу тело. Присев над пострадавшим, он узнал самого командующего.

— Сержант, — Алексей Басов подозвал Бурцева. — Сержант, помоги! Эй, кто-нибудь, санитаров сюда! Живее! Помогите генералу!

— Отставить! — командующий раздраженно отмахнулся. — Спасайте тех, кому действительно нужна помощь! Там целый заводской корпус сложился, как карточный домик, и кто-то живой под завалами еще может оставаться!

Бурова, бережно, но крепко поддерживая под руки, все-таки вывели на свежий воздух, усадив на землю. Мотая головой, командующий осматривался по сторонам, всюду видя жуткую картину разрушений. Над головами суетившихся людей еще не рассеялся дым, затянувший небо над городом серой пеленой. Откуда-то появились санитары, начавшие оказывать помощь на месте, торопливо накладывая повязки, дезинфицируя раны, некоторых отправляя в лазарет.

— Товарищ генерал, — докладывал испачканный в копоти партизан с безумными глазами, сверкавшими сапфировым светом на перекошенном от ужаса лице. — На территории промзоны разрушено четыре строения. Две бомбы упали на жилые кварталы в центральной части города. Полностью уничтожено пять многоэтажных домов. Все, кто может, уже там, разбирают завалы. Число жертв уточняется, но уже понятно, что погибших очень много…

637