День Победы - Страница 734

734

Вылетев из исландского Кефлавика через два часа после поступления приказа, патрульный Р-3С взял курс на восток. Мощные экономичные турбовинтовые двигатели позволяли ему находится в воздухе несколько десятков часов, гораздо дольше, чем мог выдержать организм пилотов, при этом перемещаясь гораздо быстрее, чем «основной противник» — атомные подводные лодки. А несколько десятков гидроакустических буев на внутренней подвеске могли накрыть частой сетью, сквозь которую незамеченной не проскользнула бы даже самая современная и скрытная субмарина, несколько сотен миль морской поверхности.

Преодолев границу полярных владений России, скорее чисто символический, чем реальный рубеж, американский самолет взял курс к берегам Кольского полуострова. Он неторопливо летел на юго-восток на высоте восьми тысяч метров, выше облаков, чуть покачиваясь в хаотичных своевольных воздушных потоках.

— Думаю, сэр, русским не понравится, что мы летаем так близко от их границ, — заметил, без особого, в прочем, волнения, второй пилот, видевший перед собой только плотную стену облаков, похожих на серую скомканную вату.

— Мне плевать, что нравится русским, а что нет. Пусть захлебнутся желчью, глядя на нас, а мы будем летать, где хотим!

— У них есть истребители и ракеты «земля-воздух»!

— Стрелять они все равно не посмеют!

Внезапно наполнивший кабину визг системы предупреждения об облучении заставил обоих пилотов выругаться, одного с удивлением, а другого — с нескрываемым испугом.

— Нас подсвечивает радар!

— Активировать станцию РЭБ! Ослепить их!

Экипаж Р-3С действовал слаженно и быстро, ведь сейчас на кону оказалось самое ценное для каждого — собственная жизнь. Поток активных помех «забил» несущий диапазон русского локатора, заслоняя истинную цель множеством то возникавших, то исчезавших «фантомов». Увидев, как по экрану суматошно перемещаются десятки отметок, порой полностью скрывавшихся в завесе «крупы», оператор РЛС 91Н6Е зенитного комплекса С-400 «Триумф», выругался от досады. Находившийся в тесном, наполненном гулом работающей аппаратуры чреве приборной кабины полковник Попов, поняв причину такого проявления эмоций, приказал:

— Отстроиться от помех! Сменить несущую частоту!

— Есть!

Пальцы оператора буквально порхали над приборной панелью, и через несколько секунд экран очистился от мусора. Луч обзорного локатора, продравшись сквозь плотную завесу помех, вновь осветил неторопливо летящий вдоль воздушной границы России самолет. Находясь в нескольких десятках километров от береговой линии, он уже оказался в зоне поражения зенитно-ракетного дивизиона. Комплекс «Триумф», позиции которого находились в полусотне верст от авиабазы в Мончегорске, заодно накрывал непроницаемым «зонтиком» и основные базы Северного флота. Уже пришли в боевую готовность укрытые в ложбинах меж отполированных полярным ветром и снегом сопок пусковые установки. В системы наведения ракет были загружены параметры цели, и командиру дивизиона полковнику Попову оставалось только отдать приказ.

— Цель опознана?

— Так точно, — отозвался радиометрист. — Судя по сигнатуре, это патрульный самолет типа «Орион».

— Американский, — задумчиво пробормотал Попов, потирая подбородок. — Хотя, возможно, и норвежцы решили пошалить. Взять цель на сопровождение! Огонь только по команде!

Дивизион ЗРК С-400, совсем недавно еще защищавший небо Москвы, являлся основой ПВО Северного флота, обладая просто фантастической дальностью действия по сравнению с любыми другими аналогичными комплексами. И сейчас его ракеты были наведены на незваного гостя, тщетно пытавшегося укрыться за помехами. Расчеты пусковых установок выполнили все приготовления, ожидая приказа своего командира. Точно так же готовились к бою и несколько дивизионов более старых систем С-300ПМУ. Многие из тех, кто нес на них службу, хорошо помнили Майскую войну, помнили, как волна за волной на Мурманск, Североморск, Видяево накатывали с моря «Томагавки», волна за волной, сжигая, разрушая, убивая сотнями ничего не понимающих людей, и никто не желал дать еще один подобный шанс врагу.

«Орион», превратившийся в движущуюся мишень для русских ракет «земля-воздух», продолжал свой полет, не отклоняясь от курса ни на дюйм. Когда на нем сомкнулись лучи многофункциональных радаров управления 92Н2Е, пилоты, по спинам которых предательски стекали холодные струйки липкого пота, лишь крепче сжали рычаги штурвалов. Но не громоздкий тихоходный «Локхид» привлек внимание оператора обзорной РЛС, продолжавшей сканировать широким лучом воздушное пространство на полтысячи верст. Очередной импульс наткнулся на какое-то препятствие в толще воздуха, отразившись новой меткой на экране.

— Неопознанная цель, — доложил оператор командиру дивизиона, который и сам обратил внимание на возникшую вдруг близко к центру экрана пульсирующую точку. — Дальность девяносто, высота десять тысяч! Движется курсом восемьдесят пять! На запросы системы опознавания «свой-чужой» не отвечает!

— Что это за ерунда?!

— Сигнал слабый, товарищ полковник. Очень малая отражающая поверхность. Возможно, крылатая ракета. Непонятно, почему только одна?

Попов с сомнением помотал головой:

— Нет, ракета едва ли. «Томагавки» летают на предельно малых высотах. Скорее, самолет-«невидимка». Например, бомбардировщик В-2.

— Это же носитель ядерного оружия! Да «Спирит» в одиночку может выжечь всю Мурманскую область!

734