День Победы - Страница 782

782

В эти же самые минуты, пока под сводами Кремля шло спешно созванное совещание, по пустынным в предрассветный час улицам Североморска, продуваемым всеми ветрами, бодро ехал потертый УАЗ с черно-белыми военными номерами. Миновав посты ГАИ на въезде в город, где несли вахту экипированные будто для боя милиционеры, облачившиеся в каски и бронежилеты, автомобиль проехал по городу, остановившись возле здания штаба Северного флота. Сидевший сзади капитан первого ранга Владимир Шаров, распахивая дверцу, коротко приказал мичману-шоферу:

— Жди!

Покинув машину, двигатель которой продолжал работать вхолостую, офицер уверенно двинулся к главному входу. Увидев его, двое моряков, стоявшие у припаркованной поодаль черной «Волги», вытянулись по стойке смирно. Их ладони разом взметнулись к лакированным козырькам черных фуражек. Несмотря на обязательную секретность, мало кто из морских офицеров в чине начиная от капитан-лейтенанта не знал хотя бы по имени, а то и в лицо командира одного из двух находящихся в строю стратегических подводных ракетоносцев. Шаров, поравнявшись с моряками, лица которых были ему, несомненно, знакомы, а вот прямо сейчас вспомнить фамилии стало бы затруднительно, тоже отдал честь, ощутив на себе заинтересованные взгляды.

Часовой на входе в штаб, конечно, тоже знал далеко не впервые появлявшегося здесь Шарова в лицо, но все равно потребовал пропуск. А навстречу капитану уже спешил адъютант командующего флотом, из дальнего конца длинного и пустого сейчас коридора закричав:

— Товарищ капитан, контр-адмирал вас ожидает! Прошу за мной!

Юрий Колгуев встретил гостя в своем кабинете. Войдя и по-уставному поприветствовав командующего Северным флотом, Шаров окинул взглядом помещение, обстановка в котором с предыдущего визита не изменилась совершенно. На одной стене по-прежнему висела карта Арктики, на второй — карта России. Светился голубым экран ноутбука на столе, а рядом с электронным устройством стояла кружка с дымящимся чаем.

Адмирал, выйдя из-за стола, протянул руку Шарову, стиснув его ладонь со всей силы, затем указав на стоявшее у стены кресло. Когда подводник уселся, Колгуев, сев напротив, взглянул ему в глаза, и, несколько мгновений помолчав, произнес:

— Пришло время проверки на прочность, товарищ капитан. Для вас лично, для вашей команды, для меня и для всего флота. «Александру Невскому» приказано выйти в море в течение шести часов, и, заняв позицию близ побережья Новой Земли, произвести пуск учебной баллистической ракеты по полигону в Астраханской области.

— Раньше, помнится, цели находились на Камчатке, — хмыкнул Шаров.

— Полигон Кура занят японцами, как и многие сотни гектаров прилегающей территории. Я бы сам с радостью шарахнул по самураям «Булавой» в боевом снаряжении, сбросив на их узкоглазые головы сотню-другую килотонн. Но такие решения принимать не нам, капитан. зато мы должны эти решения исполнять. Приказ ясен?

— Так точно, товарищ контр-адмирал!

— Подлодка готова к походу?

— Так точно, — повторил Шаров, довольно улыбнувшись: — Мы все этого ждем с нетерпением! Пришло уже время показать, на что способен наш «Борей»!

— Учти, эти учения легкими не будут. Возможности ведения разведки существенно ограничены, но есть данные, к сожалению, косвенные, о том, что в Норвежском и Баренцевом морях действуют американские АПЛ типа «Лос-Анджелес».

Владимир Шаров понимающе кивнул:

— Кто бы сомневался! Они и раньше ходили к нашим берегам, как к себе домой, и странно, если не объявятся теперь!

— Между нами и американцами сейчас войны нет, да ее вроде как и не было. Балы операция по «поддержанию мира и недопущению захвата террористами оружия массового поражения». Но какова цена этим словам, сам знаешь, каперанг. Я лично уверен, что американские субмарины в наших водах есть. Они попытаются тебя обнаружить, будут мешать, сядут на хвост. Будь готов ко всему, вплоть до применения оружия, и, если возникнет угроза, стреляй без колебаний. Времена, когда мы боялись вести себя, как хозяева, даже у себя дома, прошли. Ценность твоего ракетоносца огромная, сам факт наличия его в море, с ракетами на борту, является гарантией мира. Так что для янки вывести его из строя — дело самое важное. Разумеется, одного тебя не оставим. Выход будут прикрывать все силы флота. Правда, немного тех сил у нас и осталось, — с печальным вздохом добавил контр-адмирал.

Владимира Шарова передернуло, когда он увидел, как Колгуев разом постарел, превратившись из командующего флотом, державшего в своих руках ниточки управления эскадрами боевых кораблей, авиационными полками, дивизиями подводных лодок, в изможденного, выжатого досуха старика. Глаза погасли, плечи безвольно поникли, будто не выдержав давившего на них груза ответственности.

— Я пришел на Северный флот в конце восьмидесятых, — негромко произнес адмирал, в голове которого ощущалась почти физическая усталость. — Советскому Союзу оставалось существовать пару лет, но никто тогда об этом и думать не мог. Наш флот был на пике могущества, став по-настоящему океанским. Авианесущий крейсер «Киев» уже успел избороздить половину Мирового океана. Только что вступил в строй «Баку», его брат-близнец, а где-то на Черном море уже сошел со стапелей первый настоящий авианосец — «Тбилиси», переименованный позже в «Адмирала Кузнецова». Русский флот наконец-то получил крылья. А попугать американские АУГ регулярно выходили в океан атомные ракетоносцы «Киров», «Калинин», «Юрий Андропов», сопровождаемые десятками эсминцев, противолодочных кораблей, сторожевиков. И где-то в морских глубинах ворочались стадами кашалотов атомные подлодки «Тайфун» и «Дельфин», способные залпами своих баллистических ракет прямо от пирса превратить в радиоактивный ад половину Америки. Каждый год спускали на воду новые корабли, более надежные, более вооруженные, более скоростные. Мы были сильны, и нас боялась половина мира, но мы никому не угрожали. Впервые ступив на борт подводного атомного крейсера К-206, я, как и десятки таких же молодых сопливых лейтенантов, знал, что защищаю родину. Но те, кто ею правил, давно предали свой народ, и их предательство привело нас к тому, что имеем теперь. Построили десантный катер — разговоров на неделю, спустили на воду сторожевик — праздник на всю страну. А «Адмирал Кузнецов» навсегда замер у берега, и крылья свои наш флот потерял, кажется, уже навсегда.

782