День Победы - Страница 812

812

Командир «Северной Каролины», как и его матросы и офицеры, не знал еще, что американская подводная эскадра, посланная тайно в воды России, уже сократилась вдвое — новости не достигали отделенной от поверхности десятками метров водной толщи субмарины — но не сомневался, что русские, несмотря на свою нынешнюю слабость, не станут церемониться, обнаружив у себя под носом незваного гостя. Но уйти в открытое море, растворившись на его просторах, он не мог, во всяком случае, до тех пор, пока семеро бойцов SEAL, сейчас возившиеся в тесном ангаре, вздыбившимся уродливым наростом за высокой рубкой-«плавником», не покинут субмарину, отправляясь в пасть врага.

Восьмой, невысокий жилистый крепыш с типично азиатскими чертами лица, так же, как и остальные, облаченный в гидрокостюм и увешанный подсумками со снаряжением, молча прошел вдоль короткого строя. Места в погруженном в полумрак отсеке почти не было — кроме восьми «морских котиков» здесь находились подводные буксировщики, похожие на снабженные сидениями торпеды. Подводные аппараты должны были доставить коммандос, элиту Сил специальных операций США, туда, где коммандер Чоу хотел бы оказаться менее всего — на русский берег.

— Проверить снаряжение! — негромко приказал офицер, остановившийся у края шеренги. — Командование отдало нам приказ провести разведку системы обороны русской военно-морской базы в Североморске. Для этого подлодка должна подойти к берегу на десять миль, после чего мы продолжим путь своим ходом, сперва под водой, а затем — по поверхности, напичканной русским постами и патрулями. Наша задача — наблюдение, в контакт с противником вступать запрещено, но не уверен, что русские согласятся с такой постановкой задачи.

«Морские котики» понимающе кивнули. Их подразделение давно не работало по основной «специальности», действуя во всех минувших войнах, в Ираке, Афганистане, как элитная пехота, которую посылали туда, где армия оказывалась бессильна, или где требовалась более тонкая работа, чем ковровая бомбардировка с В-52. Но высадки на вражескую территорию с моря, с воздуха или из-под воды, отрабатывались на многочисленных учениях, и каждый из бойцов, готовившихся сейчас выполнить это по-настоящему, понимал, что ждет впереди.

— Если русские обнаружат нас, — продолжил коммандер, вовсе не собиравшийся отсиживаться за спинами своих людей, каждый из которых был ближе ему, чем родной брат, остававшийся где-то на другом конце земного шара. — Если русские обнаружат нас, то лучшей участью для всех будет героически погибнуть в бою. Наша миссия совершенно секретна, и Вашингтон никогда не признает наше существование, а гнить остаток жизни в русской тюрьме я не пожелаю никому, если, конечно, русские не проявят милосердие и не пустят нам пулю в голову без судов и прочего фарса прямо на месте. Но всем вы — профессионалы, и я горжусь тем, что командую вами. И поэтому я уверен, что мы просто выполним приказ и вернемся обратно, никем незамеченные, как делали не раз и прежде.

В то время, пока готовившиеся ступить на вражескую землю «морские котики» в десятый раз проверяли, надежно ли подогнана амуниция, и хорошо ли упаковано оружие, на которое только и останется надежда после того, как они покинут субмарину, на мостике «Северной Каролины», неторопливо двигавшейся вдоль берега на юго-восток, несколько человек с офицерскими нашивками лихорадочно думали над решением очередной проблемы.

— Мы уже миновали полуостров Рыбачий и скоро войдем в Кольский залив, — сообщил старший помощник. — В любой момент на нас может наткнуться русский патрульный самолет или какой-нибудь корабль. Пускай у них почти не осталось флота здесь, на севере, но уж свою главную базу русские должны постараться прикрыть от возможных атак. Не будет удивительным, если где-то здесь вертится и одна из их субмарин класса «Кило». Нужно высаживать коммандос и убираться подальше в нейтральные воды!

Командир подлодки только отмахнулся, презрительно фыркнув:

— Русские слепы и глухи, у них нет ни кораблей, ни авиации. Мы можем войти в гавань Североморска, и нас никто не обнаружит, пока мы не всплывем у причальной стенки! Если высадить спецназ сейчас, им придется преодолеть под водой двадцать миль, и еще вчетверо больше по суше, и вот тогда риск попасться на глаза русским у наших парней возрастет стократно.

— Не стоит недооценивать даже слабого противника. Если русские нас обнаружат, то устроят охоту!

— И мы пустим охотников ко дну, надолго отбив у оставшихся в живых желание выходить в море!

В то время, пока офицеры спорили, пытаясь принять решение, рулевой удерживал «Северную Каролину» на прежнем курсе. Подлодка передвигалась почти бесшумно благодаря поглощающему покрытию, запиравшему производимые судовыми механизмами звуки внутри корпуса, и сменившему традиционный гребной винт водомету. У американских моряков были все основания верить в собственную незаметность. Ровно до той секунды, пока по корпусу субмарины не ударили барабанной дробью импульсы гидроакустической станции МГ-339Т «Шелонь» русского противолодочного корабля «Онега». Появление отметки цели было полной неожиданностью для оператора ГАС, но не меньшим шоком происходящее стало для американских моряков.

— Кэптен, сэр, по нам работает сонар! — звенящим от напряжения голосом доложил акустик «Северной Каролины». — Русский корвет по правому борту!

— Дьявол! Приготовить торпедные аппараты! И высаживайте «тюленей» немедленно!

Сигнал тревоги, наполнивший тесноту сухого ангара, заставил коммандера Чоу вздрогнуть, а просунувшийся по пояс в люк подводник почти прокричал:

812