День Победы - Страница 910

910

Пилотам японского Р-3 «Орион» не было нужды рисковать, подставляясь под огонь русских. Патрульный самолет кружил в нескольких километрах над поверхностью моря, будто стервятник, высматривающий из поднебесья добычу, шаря по волнам лучом бортового радара. Координаты русских кораблей были переданы на борт флагмана адмирала Куриты «Асагири», и японский флотоводец отдал приказ:

— Открыть огонь!

Современные эскадренные миноносцы представляют собой универсальные корабли, способные бороться с любым противником. И хотя настоящих морских сражений не случалось уже очень давно, каждый корабль, входящий в состав флота любой державы, нес противокорабельное вооружение. Не были исключением и японцы. В арсенал каждого из четырех эсминцев, входивших в отряд Куриты, входило по восемь крылатых ракет SSM-1B, размещенных в счетверенных пусковых установках, и сейчас ракеты с ревом и грохотом покидали транспортно-пусковые контейнеры, стремительно исчезая за горизонтом. Будучи аналогами американской ПКР «Гарпун», японские ракеты сохранили все ее достоинства, и сейчас они мчались к цели, держась на высоте не более пятнадцати метров над уровнем моря, оставаясь укрытыми от русских локаторов линией горизонта. Набрав скорость порядка тысячи километров в час, они стремительно приближались к цели. Тридцать две ракеты стелились над волнами, накрывая стальным шквалом эскадру противника. Видя, как тают в небе полосы черного дыма, тянущиеся к горизонту, адмирал Курита произнес:

— У русских нет шансов!

Японские ракеты преодолели уже две трети дистанции до цели, когда адмирал Лямин приказал открыть огонь. В шести вертикальных пусковых установках, размещенных на корме его флагмана вместо одной из орудийных установок, ждали своего часа восемнадцать сверхзвуковых противокорабельных ракет 3М55 «Оникс», и сейчас они, одна за другой, взмывали в небо, выбрасываемые стартовыми двигателями. На высоте в несколько десятков метров запускались маршевые турбины, и крылатые ракеты делали «горку», снижаясь к самым волнам и широким фронтом уходя на восток. А вслед за ними мчались стремительные «Москиты», выпущенные «Бурным» и «Боевым», каждый из которых нес по восемь ракет 3М80 в наклонных пусковых установках КТ-152М. Несколько минут спустя разогнавшиеся до трех тысяч километров в час считавшиеся лучшими в своем классе русские ПКР вошли в пределы действия считавшейся лучшей в мире системы противовоздушной обороны «Иджис».

Воздушная цель на один-девять-пять, — сообщил японский офицер, когда луч многофункциональной РЛС SPY-1D эсминца «Асигара» разбился о многочисленные препятствия у самой поверхности воды, вернувшись на корабль множеством отраженных сигналов. — Скорость почти три «маха»!

Это был необычный бой. Люди полностью устранились, превратившись в безучастных наблюдателей, да иначе не могло и быть, ведь человеческая реакция не шла ни в какое сравнение с быстродействием укрытых в трюмах японских кораблей компьютеров, а сейчас каждая секунда могла стоить сотен человеческих жизней. Русские ракеты, летевшие на двадцатиметровой высоте, стремительно выскакивали из-за горизонта, и тотчас навстречу им взмывали зенитные «Стандарты», мчавшиеся наперехват со скоростью километр в секунду. Экраны радаров пестрели десятками быстро перемещавшихся отметок. Компьютеры, руководствуясь заложенными в их память алгоритмами, сами выбирали наиболее опасные цели, сосредотачивая на них весь огонь и пытаясь защитить своих создателей-людей. Одновременно на полную мощность включились бортовые системы РЭБ, ослепившие радиолокационные ГСН приближавшихся ракет, и смертоносные «Ониксы» пролетали мимо целей. А пусковые установки SRBOC Mk-36 выстреливали со скоростью пулемета снаряды, начиненные ложными целями, отводя атаковавшие ракеты в сторону от кораблей.

Адмирал Курита, находившийся в боевом информационном центре флагманского эсминца «Асигара», видел, как число отметок, обозначавших вражеские ракеты, уменьшалось с каждой секундой. И все же их оставалось слишком много. Опустошив на две трети ячейки пусковых установок «Марк-41», японским морякам удалось уничтожить не меньше дюжины приближавшихся ПКР, еще несколько, сбитые с толку пассивными и активными помехами, пролетели мимо, но и тех, что остались, было более чем достаточно.

Головки наведения приближавшихся русских «Ониксов» и «Москитов» захватывали цели, и ракеты, снижаясь до пяти-семи метров, со всех сторон устремились к эсминцам, входя в слепую зону ЗРК и становясь практически неуязвимыми. В последней попытке защититься открыли огонь зенитные автоматы «Вулкан-Фаланкс», выбрасывая в пустоту сотни килограммов раскаленного металла. Урановые сердечники двадцатимиллиметровых снарядов Мк-149 APDS насквозь прошивали фюзеляжи тяжелых ракет, мчавшиеся втрое быстрее звука, обрубали плоскости и стабилизаторы, лишая русские ПКР управления и сбивая их с курса. Мерцающие трассы сплелись над японской эскадрой в огненную паутину, в которой застряло, не в силах прорваться к цели, еще полдюжины крылатых ракет. А затем громада «Асигары» содрогнулась от чудовищного удара.

Крылатая ракета «Оникс» бесшумно мчалась к цели над гребнями волн. Прямоточный реактивный двигатель разогнал ее до двух с половиной тысяч километров в час. Где-то в вышине беспомощно рвались выпущенные наперехват «Стандарты», прошивали пространство подкалиберные снаряды японских зениток, но ничто не могло остановить русскую ракету. Закрутив противозенитную «спираль», крылатая ракета сорвала захват вражеских РЛС управления огнем, и очередная ЗУР, выпущенная с японского эсминца, прошла мимо, а больше ничего атакованный враг сделать уже не успел. Эфир стонал от помех, но радиолокационная головка наведения продолжала облучать цель, до которой оставались уже считанные сотни метров. Весившая почти три тонны ракета ударила в борт японского корабля чуть выше ватерлинии, легко проломив стальной лист, и уже внутри, в отсеках, взорвалась ее боевая часть. Ударная волна смяла переборки, будто бумажные, настигая пытавшихся спастись людей. В тесноте подпалубных помещений бушевало жадное пламя, превращая в пепел все, чего могло коснуться. Но это было лишь начало.

910