День Победы - Страница 931

931

Все происходящее видел экипаж русского перехватчика МиГ-31БМ, барражировавшего вдоль восточного побережья Камчатки в готовности атаковать любую воздушную цель, приближающуюся к полуострову, или, напротив, пытающуюся покинуть его. Мощная РЛС «Заслон-АМ» позволяла контролировать огромное пространство, и пилоты, едва на радаре появился японский самолет, приготовились к бою. Но задолго до того, как противник оказался в пределах досягаемости дальнобойных ракет «воздух-воздух» Р-33С, цель вдруг исчезла с радаров. Перехватчик, круживший над нейтральными водами, продолжил свое патрулирование, которое, больше ничем не запомнилось пилотам, завершившись спустя два часа, когда истребитель совершил посадку на своем аэродроме.

А через четыре дня в воздушное пространство над Камчаткой вошел еще один самолет. Огромный аэробус Ил-96 вылетел из аэропорта Владивостока. Большую часть пути его сопровождали целых два звена истребителей Су-27. Перед их пилотами была поставлена предельно простая задача — пассажирский «борт» должен совершить мягкую посадку на полуострове, даже если ради этого пилоты истребителей вынуждены будут погибнуть в таившем опасность небе. Но перелет, длившийся чуть более трех часов, прошел спокойно, и экраны радаров «сушек» оставались пустыми до последней минуты.

Лайнер, на котором могло с комфортом разместиться три сотни человек, нес всего лишь около сорока пассажиров, но главным из них был только один человек. Валерий Лыков, занявший просторную роскошно отделанную каюту «президентского» Ил-96, не отрываясь, смотрел в иллюминатор, надеясь рассмотреть очертания полуострова, за возвращение которого в состав России столь многим людям, как никто достойным зваться патриотами, пришлось отдать свои жизни. Но под крылом идущего на большой высоте аэробуса по-прежнему лишь клубились облака, и глава правительства перенес свое внимание на единственного допущенного в роскошную каюту пассажира:

— Итак, Иван Алексеевич, информация надежная?

Иван Слюсаренко, бывший полковник ФСБ, после ухода оккупантов возглавивший разведывательные службы, в основе которых лежала нелегальная сеть «партизан», сухо кивнул в знак согласия:

— Американцы пытались покинуть Камчатку на борту японского самолета, который захватили с боем. Сами же японцы и сбили его зенитным огнем. Место падения — в десяти километрах восточнее поселка Палана. Мои парни там все обшарили, под каждую травинку заглянули. Возможно, по останкам тел удастся установить личности, но я не это не рассчитывал бы, господин премьер-министр — там мало что уцелело. Баки упавшего «борта» были полны под завязку, все сгорело дотла. Но хватит и косвенных улик — ударные беспилотники, управляемые снаряды «Экскалибур», только-только прошедшие проверку боем в Ираке и Саудовской Аравии.

— Американцы приняли участие в боевых действиях против нас! Они снабжали нашего противника оружием в разгар войны, ясно показав, чью сторону заняли. Это уже не подлодки, тайком пробирающиеся в территориальные воды, это — прямая агрессия. И мы на нее ответим! Приказываю начать подготовку к операции «Закат»!

Слюсаренко вновь кивнул. Только что, произнеся несколько слов, Лыков объявил приговор десятка миллионов людей, прямо или косвенно участвовавших в агрессии против его страны — и даже сейчас, потерпев поражение, не оставивших мыслей о продолжении войны. Они были одинаково виноваты в гибели десятков тысяч русских, и те, кто нажимал на спусковой крючок, и те, кто давал на это свое согласие, приходя на избирательный участок.

— Идет война, Иван, — негромко произнес Лыков, заглядывая в глаза своего помощника. — Пусть никто не объявлял ее, но кровь продолжает литься. Нас не оставят в покое, я уверен. Не получилось здесь и сейчас — попытаются вновь, в другом месте, в другое время, но с той ж целью. Уничтожить нас, истребить. Я надеюсь, что никогда мне не придется отдать приказ о проведении «Рассвета», но сделают это без колебаний — ради будущего моего народа, ради самого его существования. И ответственность на то, что случится потом, упадет на меня целиком, а ты и все остальные, по долгу службы обязаны мне подчиняться.

Тем временем огромный Ил-96 с огромной надписью «РОССИЯ» на широком борту приземлился в Елизово. Бои на Камчатке закончились лишь чуть более суток назад, но аэропорт уже жил обычной жизнью. И лишь множество военных «бортов», тяжеловесные воздушные извозчики Ил-76 и стремительные небесные бойцы Су-27 напоминали о недавней войне, да еще выстроившиеся вдоль кромки летного поля бронемашины, над которыми трепетали на верху российские триколоры.

После боя под Кавалерским, стоившего майору Иволгину половины бойцов, крупных сил противника на пути наступавших русских морских пехотинцев больше не осталось. Разрозненные отряды японцев отходили, не принимая боя, и двое суток спустя передовые части морской пехоты достигли Елизово, прорвав почти без потерь сомкнувшееся вокруг авиабазы кольцо осады и уничтожив японские батареи, державшие под прицелом летное поле, не позволяя самолета взлетать или садиться на него.

Опомнившиеся японцы, собрав в кулак остаток сил, атаковали, но вставшая на их пути горстка морпехов, которых оставалось в строю чуть больше роты, несколько часов отражала сыпавшиеся градом удары. А с дальневосточных аэродромов уже поднимались в небо транспортные «антоновы» и «ильюшины» доставившие на полуостров Девяносто восьмую гвардейскую десантную дивизию почти в полном составе, вместе со своими БМД и БТР-Д, минометами и гаубицами. Десантники шли в бой с летного поля, окончательно отбросив наседающего врага.

931