День Победы - Страница 795

795

— Что ж, проверим вашу систему в действии!

Несколько десятков человек, разделенные тысячами километров, действовали как одно целое, идеальный механизм. Находившийся в подземном командном центре в Москве дежурный офицер передал приказ, и короткая радиограмма умчалась за горизонт, достигнув неторопливо кружившего над морскими волнами Ту-142МР. За его хвостом начала разматываться антенна сверхдлинноволновой радиостанции «Фрегат», основы бортового оборудования. Стальной трос длиной восемь с половиной километров провис под собственным весом почти до гребней волн, туго натянувшись, словно струна.

Короткий импульс, всего несколько символов, закодированных морзянкой, ушел под воду, на глубине ста метров достигнув стратегического подводного ракетоносца «Александр Невский». Оператор бортового комплекса связи «Молния-М», объединявшего спутниковую связь и обычную радиосвязь во всех возможных диапазонах, четко доложил капитану Шарову:

— Получен приказ на всплытия для экстренного сеанса связи!

— Продуть балласт! Подвсплыть до двадцати метров, — немедленно распорядился командир подводного крейсера, и негромко, так, что слышал только сам себя, добавил: — Вот и началось!

Избавляясь от части воды, заполнившей балластные цистерны, «Борей» начал подниматься вверх, и к поверхности, подернутой волнами, устремился радиобуй, связанный с остававшейся под водой субмариной прочной пуповиной кабеля. Связь на сверхдлинных волнах, проникавших в водную толщу, была слишком медленной, чтобы передавать содержательные радиограммы, но теперь с ракетоносцем можно было вести переговоры в более высоком темпе во всех остальных диапазонах радиочастот.

На борту ударной подлодки «Гринвилл», что следовала за «Александром Невским», точно на привязи, акустик удивленно воскликнул:

— Кэптен, сэр, русская подлодка начала всплытие!

— Продолжать слежение! Держать русского на прицеле!

— Сэр, одно ваше слово — и наши торпеды вспорют его брюхо, — солидно произнес офицер-торпедист.

Еще одна радиограмма, на этот раз на коротких волнах, ушла с кружащего над морскими просторами Ту-142МР и была принята на борту «Борея». На расшифровку ушло полторы минуты, после чего Владимир Шаров громко, чеканя каждое слово, произнес в окутавшей главный командный пост звенящей тишине:

— Получен приказ на запуск! БЧ-2, доложить о готовности!

— Все ракеты к старту готовы, — четко отрапортовал командир ракетной боевой части.

На то, чтобы вернуться в каюту, открыть встроенный сейф и достать нужный конверт, у Шарова ушло чуть больше шести минут. Хрустнули печати, с треском порвалась плотная бумага, и, достав вложенный внутрь листок, капитан первого ранга приказал:

— Первая, товсь! Ввести координаты цели!

Пробудилась одна из ракет, мирно дремавших в своих шахтах позади ограждения рубки. Пальцы оператора порхали над консолью, загружая в инерциальную систему наведения баллистической ракеты «Булава» полетное задание. Завершив свою работу, подводник обернулся к стоявшему за его спиной капитану, доложив:

— Координаты цели введены! Готов к запуску!

Отыскав взглядом старшего помощника, Шаров произнес:

— Приготовились, Иван Борисович?

Домнин молча вытащил из-за пазухи небольшой плоский ключ на тонкой стальной цепочке, занявший на груди моряка место православного нательного крестика. Да для моряка он и был высшей ценностью, настоящей святыней, ключ от Апокалипсиса, открывавший врата ядерного кошмара. Шаров, достав брата-близнеца этого ключа, шагнул к панели управления.

— Одновременно, на счет три! Раз… Два… Три!

Разом ключи скользнули в прорези, повернувшись на четверть оборота. Через мгновение отошла в сторону крышка ракетной шахты, обнажая транспортно-пусковой контейнер, в который была герметично упакована ракета, защищенная там от любого влияния извне. Этот звук хорошо различил акустик «Гринвила», и командир американской подлодки, получив его доклад, насторожился:

— Это может быть реальный пуск!

— Сэр, русский ракетоносец вышел на испытания, — попытался успокоить капитана старший помощник. — Это просто учения!

— Я не собираюсь гадать, в то время как русские ракеты испепелят Нью-Йорк или ваш родной Чикаго. Уничтожить их! Торпедные аппараты — пли!

Крышки торпедных труб американской субмарины отодвинулись, открывая скругленные рыла тяжелых торпед «Марк-48». Каждая из них несла в своем веретенообразном корпусе заряд мощной взрывчатки весом триста пятьдесят килограммов, более чем достаточно для находящейся на глубине подводной лодки. В этот момент акустик многоцелевой подводной лодки К-534 «Нижний Новгород», зафиксировав новый звук, порожденный морской пучиной, безошибочно определил его, доложив своему командиру:

— Противник открыл наружные крышки торпедных аппаратов!

Капитан «Гринвилла», увлекшись преследованием русского «Борея», не знал до последней секунды, что сам оказался в прицеле противника. Субмарины типа «Кондор» проекта 945А, к которому принадлежал и «Нижний Новгород», не зря считались самыми скрытными во всем российской подводном флоте. Стоило только американской подлодке сблизиться с ракетоносцем на несколько миль, слабый, едва ли не тише естественного «голоса» моря, шум его винтов уловили антенны гидроакустического комплекса «Скат-КС» русской субмарины-«охотника».

— Подводная цель по пеленгу двести тридцать, — доложил акустик капитану второго ранга Попову, который при этих словах мало что не подпрыгнул на месте. — Американская АПЛ типа «Лос-Анджелес», товарищ командир! Они в кильватере у «Невского»!

795