День Победы - Страница 874

874

— Мужики, давай сюда, — из большого пролома в стене ближайшего здания, явно оставленного снарядом приличного калибра, выглянул боец в сбитом на затылок черном берете и армейской «цифре», призывно замахав рукой. — Скорее!

— Бежим! — Олег Бурцев вскочил, и, пригнувшись к самой земле, кинулся к постройке.

Со стороны японских позиций снова ударили пулеметы. В ответ из пролома высунулся ствол «Утеса», увенчанный конусом пламегасителя, и над полем, ярко вспыхивая, полетели трассеры. Олег, следом за которым зигзагом бежал Стешин, нырнул в проем, где их ждал морпех, нервно поглядывавший на поле. Хлопнув Бурцев по спине, он прогоготал:

— Ну, вы, мужики, отмочили! Мы уж решили, «косые» снова на штурм пошли! Вылетает из леса «бэха» и прет полным ходом на наши позиции! Только когда япошки вам в задницу засадили, догадались, что что-то не так!

— А перед этим нас чуть ракетой не сожгли, — фыркнул Олег. — Никогда не думал, что стану так сильно радоваться косоглазию наших стрелков!

— Что есть, то есть, — хмыкнул боец. — Еще и руки не из правильных мест растут, так что тут эффект неожиданности в полный рост. Противник хрен догадается, попадем мы, или промажем! Давайте за мной, к командиру!

Пройдя здание насквозь, и слыша под подошвами ботинок громкий хруст выбитого стекла, солдаты выбрались наружу, и в этот момент над головами раздался протяжный вой, оборвавший оглушительным громом. В полутора десятках метров перед бегущими по улице людьми взметнулся столб огня, и в грудь Бурцеву ударила тугая волна горячего воздуха, сбивая его с ног.

— Мины, — прохрипел барахтавшийся рядом в пыли морпех, ошарашено трясущий головой, с которой куда-то сдуло щегольский берет. — Мужики, как вы? Целы все? Сейчас «косые» в атаку пойдут!

Новый залп накрыл окраину поселка. В воздухе запахло гарью и сгоревшей взрывчаткой. Несколько человек, увешанных оружием буквально с ног до головы, пробежали навстречу неуклюже поднимавшимся с земли пришельцам, и один из них, вдруг остановившись, громко крикнул:

— Бурцев? Живой!

— Товарищ командир! — Олег, пошатываясь на ватных ногах и хлюпая носом, из которого по верхней губе струилась кровь, сделал шаг вперед, крепко хватаясь за протянутую руку полковника Басова. — Вы тут как?

— Я тут всеми командую. Добро пожаловать в наш клуб самоубийц, лейтенант!

Бурцев непонимающе сощурился:

— Почему — самоубийц?

— А потом что мы тут все смертники. Зато, может, когда-нибудь монумент поставят. Крепко нас япошки обложили, не пошевелиться. Мы же тут в кольце. С трех сторон враг, позади — океан, так что отступать некуда, только утопиться. Первый штурм кое-как отбили, не меньше роты «косых» положили, да только лишились всей своей «брони» и вообще из тяжелого оружия остались только два «Метиса» и пара крупнокалиберных пулеметов. Так что, если ударят снова, нам всем тут хана, без вариантов. А ударят, нутром чую, с минуты на минуту!

— Ну, если попрут — будем воевать, — пожал плечами Олег. — Скажите, где мои с напарником позиции?

— Где хочешь, там и окапывайся, мимо не пройдут, уж точно. Черт, неужели про нас забыли! — Алексей Басов с надеждой взглянул в небо, с которого снова и снова сыпались мины.

Вдалеке послышался рокот моторов. Японские бронемашины, выползая из лесной чащи, выстраивались на пустыре в боевые порядки, стальной волной накатывая на обреченный Усть-Камчатск, немногочисленные защитники которого, выбившиеся из сил и смирившиеся с неизбежным, уже перестали ждать помощь.

На танковой палубе большого десантного корабля «Цезарь Куников» проекта 775 невозможно было докричаться до того, кто находился на расстоянии вытянутой руки, даже если орать, разрывая связки. Рев десятков мощных моторов метался под высокими сводами отсека, отскакивая от переборок, сливаясь с могучим рокотом судовых дизелей, доносившимся из трюма, усиливаясь стократно, проникая под броню боевых машин, тесно выстроившихся в погруженном в полумрак отсеке, борт к борту. Командир батальона морской пехоты Черноморского флота майор Владимир Иволгин, сжавшись на сидении бронетранспортера, трясся мелкой дрожью от нетерпения, и точно так же дрожали от возбуждения сидевшие позади него плечо к плечу в сумраке десантного отсека увешанные оружием с головы до ног бойцы. И вот, наконец, в наушниках шлемофона раздалось долгожданное:

— Пошел!

Разошлись в стороны огромные створки носовых ворот, и широкая панель десантной аппарели опустилась в хлынувшие в отсек волны. Комбат толкнул сжатым кулаком в плечо механика-водителя, прокричав ему в ухо:

— Вперед!!!

Дизель взвыл на два тона выше, и тринадцатитонная боевая машина рванулась вперед, оглушительно грохоча рубчатыми колесами по палубному настилу. Заостренный нос БТР вспорол воду, и палуба вдруг провалилась куда-то вниз, а корпус машины со всех сторон уже лизали волны, перехлестывавшие через него, заливая брызгами приборы наблюдения. Но стальная глыба бронетранспортера, вместо того, чтобы уйти камнем ко дну, осталась на плаву. В корме взревели водометы, и машина, рассекая волны, оставляя за собой широкую полосу кильватерного следа, бодро двинулась вперед, к видневшемуся сквозь дымку тумана километрах в трех берегу. А за ней десантный корабль покидали, один за другим, остальные БТР, самоходные орудия, плавающие тягачи, устремляясь к суше с той скоростью, на какую только были способны.

Палуба оставшегося позади десантного корабля вдруг озарилась пульсирующим светом, и над водой огненными стрелами с воем промчались реактивные снаряды, распускаясь на берегу диковинными пламенными цветами. Тридцать неуправляемых ракет были выпущены залпом из реактивной установки А-215 «Град-М», наиболее мощного средства огневой поддержки. Прокатившийся по берегу вал огня и стали поглотил расставленные между дюн танки и артиллерийские орудия, смел проволочные заграждения, расчищая путь десанту.

874